Российская зависимость от стоимости нефти и курса рубля все время увеличивается. Решением этой проблемы должно стать развитие новых отраслей и повышение эффективности госрасходов. Об этом сегодня заявила первый заместитель министра финансов Татьяна Нестеренко.

Ситуация начала ухудшаться в 2013 году, считает Нестеренко.

«Если мы посмотрим на бюджет прошлого года, то эти тенденции станут очевидны, — прокомментировала ситуацию Нестеренко на официальной странице министерства в Facebook. — Так, в прошлом году мы ожидали рост экономики на уровне 3,7%, а получили всего 1,3%, при этом цена на нефть выросла и составила 107,5 доллара за баррель вместо ожидавшихся 97 долларов».

Нестеренко считает, что из-за увеличения доли нефтегазовых доходов, «зависимость от нефтяной иглы» резко увеличилась. «Нефтегазовый дефицит в 2013 году вырос до 10,3% — это после 2010 года самый высокий дефицит, который показывает насколько мы зависимы от внешней конъюнктуры»,- сказала замминистра.

«Более того, из-за замещений (выпадающих ненефтегазовых доходов нефтегазовыми) мы не смогли пополнить Резервный фонд как планировали: изначально хотели перечислить туда 982 млрд рублей, а перечислили всего 200 млрд рублей», — отметила Нестеренко, подчеркнув при этом, что совокупные резервы суверенных фондов в настоящее время составляют 8,9% ВВП, и это один из самых низких показателей среди нефтедобывающих стран. В Норвегии такой резерв составляет 160% ВВП, в Саудовской Аравии 90% ВВП, в Кувейте — 208% ВВП.

Тем не менее, ситуация у главного донора российской экономики — нефтегазового сектора — не такая уж и критичная после введения западных санкций, как это может показаться на первый взгляд, и о чем говорят некоторые аналитики и эксперты.

Так, Владимир Богданов, глава и совладелец «Сургутнефтегаза», на совещание по трудноизвлекаемым запасам нефти (ТРИЗам), которое прошло накануне в Ханты-Мансийске, отметил, что практически всегда добыча промышленной нефти была трудноизвлекаемой, и каждому периоду соответствовала какая-то определенная трудность, которая не мешала добиваться больших результатов.

«Раньше не было инфраструктуры, социальных благ никаких не было, были просто отдельные энтузиасты, которые разведывали и осваивали запасы. Сейчас есть тоже определенные трудности, которые мы тоже с успехом решаем и решим обязательно. Это связано, единственно, со справедливым налогообложением. Все остальное — это приложения. Ну а то, что немножко от коллег нас отличает, у нас и бурение собственное, и капитальный и подземный ремонт, база, производственное обслуживание, машиностроение одно из самых крупнейших в России. Для всех нужд — громадный вычислительный центр, свои программисты. В основе программ лежат собственные наработки. Коллегам будем помогать. Все, я думаю, нормально будет», — высказал оценку перспектив промышленного освоения ТРИЗов в условиях глава «Сургутнефтегаза».

При этом он отметил, что «Сургутнефтегаз» давно и успешно занимается импортозамещением. И по этому пути могут пойти многие российские нефтегазовые компании.

«Мы забыли, когда мы что-то импортное покупали. Это не такие большие проблемы. Справедливое налогообложение должно соответствовать той идеологии, где залегают эти самые запасы нефти и, соответственно, тем затратам, которые необходимо нести недропользователям, что бы эти запасы сделать продуктом. Нефть – это продукт! Когда вытащил ее, добыл, это уже продукт, который востребован во всем мире и который потом присутствует во всех сферах нашей жизни», — отметил Богданов.